Автостопщик
Нет, без проблем, нельзя обойтись. У-ух-х-х», – Михаил ещё раз попытался выдернуть кольцо из стены. Тщетно. И чтобы над чем-то сорваться за не удачу, бубня что-то матерное, он рукой сбил лукошко.
Девочка, прижимавшая конечностями к груди железную тёмно-зелёную глубокую тарелку, в испуге выронила её, боязливо мотала головой. Её глаза говорили: нет, нет, не надо было этого делать. Она придвинула свободной ногой ему тарелку. Потом стала правым обрубком руки сметать лапки ближе к Михаилу.
Он, задумавшись, следил за её действиями. Его взгляд переместился на тарелку, дно её было чем-то испачкано.
– Как тебя зовут? – спросил Михаил, глядя в её красивые глаза, когда девочка закончила.
Она не ответила.
Бутылочка с какой-то жидкостью прикатилась к нему.
– У тебя есть имя?
Молчание.
– Сколько тебе лет?
Молчание.
– В доме ещё кто-то есть? Этот говнюк тут?
Девочка не ответила, села в кресло. Разглядывала его.
– Давно ты тут?
Она молчит.
– Ты что не можешь ответить? Глухонемая что ли? Или язык у тебя отсутствует? Или ты не понимаешь меня? Ты по-русски говоришь? Чёрт тебя побери, не молчи, ответь.
Девочка уставилась на него. Ни один мускул не дрогнул у неё на лице, когда его тон резко поднимался. Она, словно его не понимала. Или притворялась? А может, она и правда была глухонемой? Ну, даже если и так, всё же девочка могла дать ему об этом знать.
Девочка взглядом показала на лапки, как бы говоря: ешь.
Михаил ухмыльнулся.
– Издеваешься?! Я лучше с голоду помру, но эту гадость в рот не возьму.
Она развела конечностями, этот жест говорил: твоё дело.
– Какой сегодня день? Сейчас ночь или утро? – спросил Михаил.
Вместо ответа, девочка встала и направилась к лестнице.
– Не уходи, – крикнул он.
Она поднималась, смотря на него.
– Ты ещё придёшь? – поинтересовался он.
Молчание.
Дверь закрылась. (Каким образом она её закрыла?)
Вопросы, вопросы и ещё раз вопросы, а ответов на них НЕТ.
Девочка вернулась, когда прошло много времени.