Автостопщик
Сколько точно часов прошло, Михаил не знал. Но он обрадовался её появлению, это уже лучше, чем сидеть на голом цементном полу в полном одиночестве. Всё это время он желал, чтобы кто-нибудь ему подвинул мягкое кресло. Он даже не пробовал до него дотянуться, потому что не позволил бы долбаный ошейник.
На этот раз она ничего с собой не принесла.
Девочка села в кресло и уставилась на него.
– Ты одна дома? – поинтересовался Михаил, улыбнувшись.
Ответа – нет.
– Он тебе, кто? Папа?
Девочка, словно не слышала его, продолжая сверлить голубыми глазами пленника.
– Наверное, дядя, да?
Молчание.
– Или он тебе чужой?
Она слегка моргнула. Что бы это означало: ответ?
– Значит, эта..., – у Михаила чуть не вылетело грубое оскорбление, – он тебе – никто. Так?
Сидящая девочка в кресле на этот раз не моргнула.
Михаил задумался. Потом спросил:
– Я хочу тебе задать вопрос. Будь умницей, ответь на него. Твоё моргание, что это было, просто так или ответ. Если всё же ответ, моргни. Хорошо? Я жду.
Девочка лишь склонила голову на бок и больше ничего.
– С тобой тяжело общаться, – высказал он.
Девочка в испачканном белом платье встала и пошла к лестнице.
– Постой. Ты только что же пришла. Почему так мало со мной побыла?
Она молча поднималась по ступенькам. Вслед за ней «тащился железный банный лист», который на своём «языке» что-то рассказывал.
Спустя несколько минут, как только за девочкой закрылась дверь, в подвале потух свет. Стало темно. Отключили электроэнергию? Или дали понять, что пора спать? Если последнее, то на чём? На холодном полу? Да он же здесь, всё на свете простудит! И, к сожалению, ничего подходящего под лежанку вокруг него не оказалось.
Михаил понимал, что у хозяина этого дома отсутствует жалость, и вместо сердце у того холодный камень в груди. Но у девочки-то! Она же не такая, как он (или такая?). Взяла бы, да и принесла что-нибудь постелить на цементный пол, ну хотя бы какой-нибудь старый вонючий матрас, кусок старого паласа или кресло бы пододвинула, чтобы он смог на нём сидя уснуть.
