Шахматная партия Дерини
Ведь если Варин узнает, что мы уехали, он тут же нападет, и у Гамильтона будет много хлопот. Поэтому я хотел бы, чтобы наш отъезд совершился тайно. Все должны думать, что герцог и его исповедник уединились в глубинах замка. Герцог должен очистить свою совесть от тех грехов, которые он совершил со времени последней своей исповеди.
– Очистить свою совесть от грехов! – хмыкнул Дункан.
Его кузен уже вскочил в седло.
– А ты думаешь, кузен, что я не хочу попасть в царство небесное?
– с улыбкой спросил Морган, проверяя, надежно ли привязана вьючная лошадь, и трогая свою лошадь вперед, догоняя Дункана.
Дункан улыбнулся ему:
– Да нет. Так мы уезжаем или нет из этого гнилого места?
– Конечно, – ответил Морган. – Едем. К заходу солнца мы должны быть в старом монастыре Святого Неота, а до него целый день езды даже при хорошей погоде.
– Великолепно, – пробормотал Дункан, когда они двинулись в путь по пустынным улицам Корота. – О таком путешествии я мечтал всю жизнь.
А несколькими часами позже и за много миль от них Риммель карабкался на каменную скалу, которая возвышалась на западе от Кулди.
Утро в этой горной стране было холодным и ветренным. В воздухе даже мелькали снежинки, хотя солнце было уже высоко. Однако Риммель, ощущавший нечто большее, чем трепет перед встречей со старухой, вспотел, несмотря на холод. Полотняный мешок, который висел у него на плече, с каждым шагом становился все тяжелее. Лошади, оставленные в долине, жалобно ржали, но Риммель заставлял себя забираться все выше.
Его нервы были натянуты. Он провел долгую бессонную ночь, доказывая себе, что ему нечего бояться, что не следует трепетать перед этой старухой по имени Бетана, что она вовсе не похожа на женщину, чья магия коснулась его много лет назад. И все же…
Риммель вздрогнул, вспомнив ту ночь, когда почти двадцать лет назад он и другой мальчик залезли в сад старой Эльфриды, чтобы наворовать фруктов. Они оба знали, что все ее считают ведьмой, что она ненавидит всех, кто приближается к ее маленькому участку.