Шахматная партия Дерини
Твоя мать предвидела это.
Келсон опустил голову, вспоминая то, что случилось неделю назад – как его мать, возможно случайно, описала все, что теперь произошло.
– Но я не понимаю, почему ты хочешь уехать так далеко, – спорил Келсон. – Почему Святой Жиль? Ты же знаешь, что от него всего несколько часов езды до Истмарта. Там через несколько месяцев начнется война.
Джехана спокойно продолжала собираться, выбирая платья из своего гардероба и передавая их своей девушке-служанке, а та складывала их в обитый кожей дорожный сундук.
Она все еще носила траур по своему мужу, так как прошло всего четыре месяца со дня смерти Бриона. Голова ее была непокрыта и каштановые волосы красно-золотым каскадом струились по спине, схваченные у шеи одной-единственной золотой заколкой.
Джехана повернулась к Келсону (Нигель предостерегающе нахмурился у нее за спиной), а затем вернулась к своему занятию.
Ее движения были спокойны и бесстрастны.
– Почему Святой Жиль? – переспросила она. – Потому что я жила там несколько месяцев много лет назад, еще до твоего рождения. Мне нужно уехать, если я хочу еще жить.
– Есть же тысячи более безопасных мест, если ты уж решила уехать, – сказал Нигель, нервно комкая край своего голубого плаща. – У нас много других забот кроме как беспокоиться о том, что на монастырь могут напасть разбойники и похитить тебя – если не хуже.
Джехана нахмурилась и покачала головой, глядя в глаза принцу.
– Дорогой Нигель, брат, как ты не можешь понять? Мне нужно уехать. И я поеду в Жанлис Меер. Если я останусь здесь и буду знать, как Келсон в любой необходимый момент может прибегнуть к своему могуществу, я буду вынуждена использовать свое, чтобы остановить его.
Она подумала и продолжала:
– Я разумом понимаю, что мне нельзя мешать ему, если я хочу, чтобы он жил. Но сердце, душа, все говорит мне, что я не должна позволять ему пользоваться его могуществом ни при каких обстоятельствах. Это могущество святотатственно, оно – страшный грех, – она повернулась к Келсону.
