Шахматная партия Дерини
Я не знаю, в чем вы провинились, да и не желаю знать, но мои молитвы всегда будут с вами.
Дункан похлопал его по плечу и кивнул. Затем Хью покинул покои короля.
Как только за ним закрылась дверь, Дункан взял со стола пергамент и стал его складывать.
Шелест пергамента был единственным звуком в комнате.
Теперь, когда у него созрел план и он уже мог управлять своими чувствами, он снова стал спокойным и невозмутимым. Дункан взглянул на Келсона, пряча письмо в карман своей сутаны.
Мальчик стоял у своего кресла, глядя невидящими глазами на дверь.
Было ясно: он не замечал, что в комнате кроме него есть еще люди.
Нигель, который сидел напротив Дункана, тоже погрузился в свои мысли.
Дункан поднял свой кубок и осушил его. Он заметил погнутый край и понял, что сделал это в порыве ярости. Дункан поставил кубок на стол и посмотрел на Келсона.
– Я хочу взять это письмо с собой, если у тебя нет возражений, мой король. Аларик наверняка захочет взглянуть на него.
– Да, конечно, – ответил Келсон, придя в себя. – Дядя, ты позаботься об эскорте. И скажи Ричарду, что он тоже поедет. Отцу Дункану может понадобиться надежный человек.
– Хорошо, Келсон.
Кошачьим движением Нигель поднялся из-за стола и направился к двери, мимоходом похлопав Дункана по плечу.
Когда дверь закрылась за ним, Келсон подошел к камину и, упершись лбом в сложенные руки, стал пристально смотреть в огонь.
Дункан заложил руки за спину и рассматривал пол перед собой.
Были некоторые вещи, которые они могли обсуждать только втроем: он, Аларик и Келсон, и Дункан почувствовал, что мальчик чем-то встревожен.
Однако Дункана несколько обеспокоило, что Келсон воспринял события сегодняшнего вечера чересчур спокойно, но он не мог рисковать задерживаться здесь.
Корриган мог приказать, чтобы ему вручили предписание уже сегодня. А к тому же, чем дольше он ждет, тем больше его опередит Горони со вторым письмом.
Дункан кашлянул и увидел, что при этом звуке плечи Келсона вздрогнули.
– Келсон, – сказал он, – мне пора.
– Я знаю.
– Ты не хочешь передать что-нибудь Моргану… какое-нибудь послание?
– Нет, – голос мальчика был напряженным, звенящим.